Спускаемся в лифте. В горле ножи, голова кружится. С отвращением смотрю на себя в зеркало. Вовка с сочувствием смотрит на меня и говорит:
- Ты выглядишь на все 38.
Аааа, все пропало, все пропало! Мне 36, а я выгляжу на 38! А еще на прошлой неделе мне никто не давал и тридцати! Все удивлялись, что у меня такой огромный ребенок! Я постарела за одну ночь! Все там будем. Здравствуй, старость! Пора научиться не придавать такое значение внешности.Что же делать, боже мой, что же делать?!
Видимо, часть этих мыслей отражается у меня на лице, потому что Вовка, взглянув на меня, очень быстро поправляется:
- Да не лет же, господи! Градусов! Ты выглядишь совсем больной, на все 38 градусов!
Ох уж эти мужчины. Я бы такого никогда не ляпнула.
- Ты выглядишь на все 38.
Аааа, все пропало, все пропало! Мне 36, а я выгляжу на 38! А еще на прошлой неделе мне никто не давал и тридцати! Все удивлялись, что у меня такой огромный ребенок! Я постарела за одну ночь! Все там будем. Здравствуй, старость! Пора научиться не придавать такое значение внешности.Что же делать, боже мой, что же делать?!
Видимо, часть этих мыслей отражается у меня на лице, потому что Вовка, взглянув на меня, очень быстро поправляется:
- Да не лет же, господи! Градусов! Ты выглядишь совсем больной, на все 38 градусов!
Ох уж эти мужчины. Я бы такого никогда не ляпнула.